С заходом солнца резко похолодало, подул встречный ветер. Возвращение было весьма напряжённым. Очень долго шли до седловины, там быстренько перекусили и вышли на огибающую Гильбери уже с фонарями. Этот путь, бывший днём приятной прогулкой, стал сейчас мучением. У меня ветер прошиб насквозь и маску, и шапку, пол-головы заледенело, останавливаться и одевать пуховик на ходу было некогда. Да и не годится он для хода. Маску надо нормальную, плотную, я с этой раньше просто не попадал под сильный ветер. Обморозил нос, он облазил уже дома.
Раза три упал по темноте, на следующий день обнаружил, что расщепил конец одной лыжи, видать, за корягу заломилась при падении.

В лагерь дошли в восемь вечера. При подходе встретили Горнова с рюкзаком, идущего по лыжне нам навстречу, в лагере собирались стартовать Попов и Скаллер. Оказывается, первопроходцам был назван руководителем крайний срок возвращения - пять вечера. Нас уже шли спасать, собрав полный рюкзак спас. оборудования. Не знаю уж, как они с утра договаривались,- при выходе из лагеря в час дня дойти на голец и вернуться в пять было просто невозможно, вся акция была бессмысленной. Ну, получила вся группа "триумфаторов" выволочку. Горнов отвечает за всех, переволновался и обиделся. Нельзя так делать, конечно, контрольный срок - святое дело!